Содержание → Книга вторая: Начало конца. Часть вторая. Все только начинается. Глава восьмая. Великий авантюрист, → Часть 3
— Обстоятельства заставили изменить внешность, — нехотя ответил Кудрявцев. Он уже смутно начинал догадываться о причине их встречи.
— Ах, ну да. .. Это конечно, кхе, кхе. .. Это я понимаю. А что ж мы того? — засуетился вдруг Сосновский. — Стоим чего? .. . Садитесь, Роман Данилович ага, — и рукой указал на кресло.
Кудрявцев сел, достал из кармана гаванскую сигару, закурил и стал ждать, чего ещё скажет этот ничтожный, но страшный человек. Интуитивно чувствовал, что ничего хорошего для себя не услышит. Так и случилось в последствии.
Танин принес на подносе бутыку коньяка, рюмки, тонко порезанный лимон. Поставил поднос на журнальный столик, по-лакейски сказал:
— Вот, извольте!
«Да он и есть лакей, — подумал Роман Данилович, наблюдая за Таниным. — „Человек“ при большом барине. И даже, став министром, останется лакем — будет продолжать обслуживать хозяина, „Чего-с изволите-с! “. Как все это гадко, право! »
Настроение у Кудрявцева упало ниже критической отметки, а в груди поднималась душная волна презрения и ненависти к этим вот двум ничтожествам и чувства бессилия как-то изменить ситуацию.
— Спасибо ага! — поблагодарил Сосновский Танина и пренебрежительно махнул в сторону двери. — А теперь, дружок, того. .. Иди ступай.
Танин вышел. Сосновский наполнил рюмки, сказал торжественно:
— За вашу удачную поездку! Чтоб на этот раз того. .. Получилось чтоб! Ага.
И Роман Данилович понял, что худшие его предчувствия нашли свое подтверждение. И за созданием Высшего экономического совета и за всем прочим стоял этот грязный и гнусный человек. Он, Кудрявцев, вознамерился немного-немало как спасти Россию, и сам, того не ведая, отдал нн на заклан таким вот сосновским, которые обдерут её, как липку, разорвут на части, поставят на колени, облекут на вечные унижения и страдания. Ха-ха! Все это было бы смешно, если бы не было так грустно!
Это было, как удар молнии. Он уже плохо помнил происходящее. Он пил коньяк, что-то отвечал Сосновскому, часто невпопад, а в голове было лишь одно желание — поскорее вырваться из этого дома, избавиться от этого человека.
Но, оказывается, мозг его четко фиксировал все, сказанное тогда Сосновским, и сейчас мог это воспроизвести слово в слово. А говорил тогда олигарх о том, что он, Кудрявцев, присутствует при историческом моменте. Из огромной и неповоротливой страны, они создатут шесть самостоятельных процветающих республик. И что ему, Кудрявцеву, выпала честь возглавить самую большую и самую богатую из них. Все ясно, — планы по дальнейшему расчлинению Россию успешно претворяются в жизнь. И содействует этому никто иной, как он, Кудрявцев. Что же делать? Честно говоря, выхода он не видел. Как говорится, у сосновских все схвачено, за все заплачено.
Роман Данилович вновь достал фляжку, отхлебнул коньяка. Как же пусто на душе, и как одновременно тяжело!
В здании аэропорта у правого выхода Кудрявцев, как ему и говорили, увидел молодого мужчину с «Коммерсантом» в правой руке. Мужчина этот сотрудник центрального управления ФСБ Тонков Павел Владимирович. Он подошел, спросил:
— Павел Владимирович?
— Да, — кивнул Тонков, с интересом рассматривая Кудрявцева.
— Здравствуйте! А я — Суздальцев Арсентий Георгиевич.
— Здравствуйте, Арсентий Георгиевич! С приездом!
В молодцеватой, стройной фигуре Тонкова ощущалась военная выправка. Кудрявцеву импонировали военные. Он любил иметь с ними дело. На них можно положиться — не подведут.
— Спасибо, Павел Владимирович! — он крепко пожал руку Тонкова.
— Пойдемте, Арсентий Георгиевич, машина ждет.
На площади перед аэропотом они сели в ждавшую их черную «Волгу»: Тонков — на переднее сидение, Кудрявцев — на заднее, где уже сидели двое молодых людей.
— Охрана, — бросил через плечо Тонков, предвосхищая вопрос.
— Как обстановка? — спросил его Роман Данилович.
— Обстановка нами полностью контролируется, — ответил Тонков.
Кудрявцев уловил в его словах едва заметную насмешку. Насторожился. Что это? Что он имеет этим в виду? ! Да нет, глупости. Померещилось. После встречи с Сосновским и не то может померещиться.
— Это хорошо, — сказал Роман Данилович. Далее они ехали в полном молчании.
Однако, очень скоро Кудрявцев смог убедиться, что ничего ему не померещилось, когда «Волга» остановилась перед зданием гордского ИВС, где Роману Даниловичу уже доводилось коротать угрюмое время, а Тонков насмешливо сказал:
— Приехали, Роман Данилович!
Закладки
- Вчера после обеда ему позвонил Танин и попросил срочно приехать,…
- Итак, я, фигурально выражаясь, решил взять за жабры…
- Вениамин Маратович Архангельский был пай-мальчиком. Во-первых, — очень…
- Быстрый ум Сосновского мгновенно среагировал на мои слова, уловив…
- Не успели ещё смолкнуть последние звуки музыки, как Людмила…
- Время от времени ловлю на себе какой-то странный, неподвижный взгляд…
- Учитывая, что Леонтьева всегда окружают телохранители, приглашение…
- И это обращение на «вы», наполняет мне сердце великой радостью. «Прильпе…
- — Ты почему молчишь, Сема? Сказать что ли нечего, а? А тот и впрямь…
- Оказавшись в своем кабинете, я тут же позвонил Володе Рокотову.…
- При воспоминании о Холодовой я невольно усмехнулся.…
- — Сергей Петрович, — обратился Рокотов к Колесову, — пригласите,…
- На этом Кавказе я до того соскучился по настоящей работе,…
- — Да не трясись ты. Я же сказал — убивать не буду. Слово джигита.…
- После прослушивания записи этот, загнанный в угол сукин сын, вконец…
- — Нет. С Москвой связан лишь Леонтьев, а он теперь сам больше всех…
- — А от себя? — «строго» спросил его Сережа. — Что —…
- — Как вы только-что убедились, мы знали о каждом вашем шаге, Афанасий…
- Я всю ночь не сомкнул глаз — ждал Беркутова, но он так…
- — Я все ещё думаю, Петр Эдуардович. Может быть у меня этого миллиона…